ПЕТЯ…
Приходилось вам встречать в соцсетях призыв: «Загадай любое желание, поставь «лайк», и оно исполнится через три дня»? Никогда не задумывалась о том, плохо это или хорошо, пока не столкнулась с одной проблемой…
Сразу скажу: у меня нет медицинского образования. Живу я в деревне, подсказываю заболевшим соседям, какие травки в лесу собрать, чтобы выздороветь поскорее. У нас по женской линии все этим испокон веку занимались. Кроме соседей ко мне и из других деревень приезжают, и из города, но если я вижу, что помочь не могу, сразу так и говорю. Зачем время терять на эксперименты, когда на кону человеческое здоровье, а то и жизнь? Ведь просто так не поедут люди издалека, ко мне беда обычно гонит.
АБСОЛЮТНО ЗДОРОВЫЙ РЕБЕНОК
Как-то привезли мальчонку двух лет, я, как взглянула, сразу сказала: «Езжайте в больницу!» Он еле дышит, висит у матери на руках, как тряпица, глаза открыты, но в пустоту смотрят… В общем, не жилец, как сказала бы моя бабка. А мать его и говорит:
— Да мы где уж только не были, даже к бельгийскому врачу, который в нашем городе принимает, ездили, никто ничего не может понять. Анализы хорошие у Пети. Если его не видеть, а только на результаты анализов смотреть, то здоровее ребенка не найти. Помогите, бабушка!
Ну не такая уж я и бабушка, но всем как-то проще меня за таковую считать, молодые редко целительством занимаются. Да и наряд мой повседневный — платок да закрытое длинное платье годов мне прибавляют.
— Давно болеет? — спрашиваю.
— Неделю. Всего неделю. До этого был крепкий здоровый ребенок, даже простудами не болел. А в прошлый вторник как подменили. Вернее, он еще в понедельник сонный какой-то стал, но я решила, что с детьми переиграл, устал, спать пораньше положила. А утром разбудить не могу, вроде как проснулся, но из дремы не вышел. Ну, вот и… Вы видите. Сегодня седьмой день как это его накрыло. Ни температуры, ни насморка, ни сыпи, ну никаких совершенно признаков болезни. Но он просто уходит от меня, вы же видите! Помогите! Врачи от нас, можно сказать, отказались.
СИЛА ТОЛПЫ
Я смотрела на мальчика и ничего понять не могла. Обычно сразу болезнь видно, а тут как будто он забором от меня отгорожен. И выгнать их не могу, понимаю, что мать с ума сойдет или руки на себя наложит, если с ним что случится. «Ладно, — говорю, -иди в соседнюю комнату, располагайся, раздевайся, отдыхай. А Петра своего мне оставь, мы тут вдвоем побеседуем». Она аж просветлела — вот надежда что с людьми делает. Послушно ушла «располагаться».
А я стою над этим крошечным тельцем и ругаю себя: зачем согласилась? Ведь говорили и мать, и бабка моя: если видишь, что не справишься, сразу объявляй об этом, не тяни время! Но потом взяла себя в руки, успокоилась и потихоньку вошла на… как бы это сказать… на территорию этой души, а там… Души-то никакой и не осталось почти, так, облако, туман.
Но болезни опять никакой не вижу, просто энергетическое поле, которое нас бережет, совсем разрушено. Оно даже не растоптано, как бывает, когда человека унижают или когда болезнь прошлась, а вроде как… высосано. Именно так. Спроси меня, я скажу, что из мальчонки жилы тянули не пять-десять человек, а тысячи. Разве ж такое может быть? Нереально. Где ее взять-то, такую толпу?
А Петя лежал и едва дышал, пульс был такой слабый, что едва прощупывался. Я заварила сбор, который мог немного его поддержать, по капле из пипетки влила ему в рот, он задышал ровнее, и даже щечки его слегка порозовели. Я поняла, что он уснул, причем уснул по-настоящему, и вышла выяснять подробности к его маме.
— Куда вы его возили, с кем знакомили, может, выступал где, песенку пел в детском саду при большом скоплении родителей? Или на митинг какой случайно попали? Спрашиваю и понимаю, что ерунду несу, потому что от этого никогда душа так далеко не отлетит.
— Да нет, в том-то и дело, что никуда не ездили, ни с кем не встречались. Папа наш весь в бизнесе, в сад Петя не ходит, даже в гостях у нас никто не был за последние дней десять. Ну, вот как заболел, то по врачам, конечно, целые дни в поликлиниках и больницах проводили. Что с ним, бабушка?
А «бабушка», я то бишь, молчит, уголок косынки жует. Долго мы проговорили с Петиной мамой, но так ничего и не выяснили в тот день. А время-то шло и явно не в Петину пользу. Мне было ясно одно: надо найти причину, источник этого явления, которое даже болезнью-то не назовешь. Просто так лечить ребенка бесполезно, нужно убрать первопричину. И мне еще казалось, а потом я в этом убедилась, что кто-то или что-то продолжало высасывать последние силы этого малыша, хотя какие уже там силы…
АКУЛА БИЗНЕСА
Я просидела возле него всю ночь, а на рассвете вошла в комнату, где без сна сидела его мать, и потребовала, чтобы она срочно вызвала сюда мужа, то есть Петиного отца. Она сперва залепетала что-то про его запредельную занятость, но потом на меня взглянула и тут же взялась за телефон. Он быстро приехал, видно, тоже переживал за сына, лица на нем не было. Но вот стоило ему войти, как будто пламенем полыхнуло от него по направлению к спящему Пете. Неужели родной отец?! Невероятно! Всякое, конечно, бывает, но не под силу одному человеку вот так вот высосать энергию другого.
И мы начали разговаривать. Что-то мне подсказало, что нужно расспросить его не о личной жизни, а о работе, именно из его деловой сферы тянулись тонкие ниточки к лежащему на моем диване ребенку. Петин папа, по его словам, в бизнесе был уже лет десять и не мог представить себе, как это можно работать на «чужого дядю». Были взлеты, были падения, но он упорно карабкался вперед, не обращая внимания на неудачи, учась на своих ошибках и не испытывая разочарования в выбранном пути.
Долго он мне рассказывал про свои проекты, я всего и не припомню уже. Да и нет смысла сейчас о них писать. Он говорил, а я не в смысл его повествования вслушивалась, а в то, что за ним было. Ну, объяснить это трудно. Вслушивалась и понимала, что разгадка близка, но не могла пока ухватить ее, она словно ускользала.
— Расскажи мне не о прошлом, а о настоящем, — попросила я его, и Петин папа слегка замялся.
— Да, собственно, рассказывать пока не о чем. Раскручиваю тут одно дельце… Точнее, одну группу в Интернете, если получится, неплохие деньги пойдут…
— А как раскручиваешь? — Я почувствовала прилив крови к вискам и начала задыхаться. Так всегда происходит, когда нащупываю правильный диагноз.
— Ну, вы все равно не поймете… Ладно, рассказываю. Я продвигаю один ресурс, часть трафика получаю из соцсетей, где создал свою группу. Чем больше в нее народу войдет, тем лучше. И главное, чтобы это были живые люди, а не специально созданные боты, которые «лайки» ставят. Люди делают перепост на свои странички, их друзья подключаются, так наращивается число «лайков», то есть количество посещений. Соответственно, и рейтинг группы растет. Ну, это обычный ход: кто фотки бездомных собак ставит и душераздирающую историю пишет, кто за права ветеранов борется…
— А вы? Что вы поставили, чтобы эти… «лайки» собрать?
— Петькину фотку. Он там такой классный! И написал: «Загадай любое желание, глядя на эту фотографию, и оно исполнится через три дня. Проверено!» Отличный ход, правда? Я пятнадцать тысяч «лайков» за неделю собрал!
Вот и все. Разгадка Петиной болезни. Только представьте, что пятнадцать тысяч человек, сверля глазами фотографию малыша, требовали он него исполнения своих желаний. «Хочу много денег», «хочу смерти конкурента», «хочу любви», хочу-исполни-сделай! А фотография — она ж тонкий слепок с живой души. Фотографии деток и показывать-то лишний раз гостям или знакомым не стоит, а тут… Странно, что малыш продержался так долго.
Я заставила Петиного отца немедленно убрать и фотографию, и вожделенные «лайки», хорошо, что айпад у него был с собой. А потом я еще несколько недель выхаживала Петю, помогая ему заново создавать энергетическое поле, поила его сборами трав, оберегала от чужих глаз, только маму и меня он видел все это время. Малыш поправился полностью, стал прежним, но это было настоящим чудом. Работая с ним, я все время боялась упустить его душу, не удержать, это было очень страшно. Но, слава богу, все уже позади!
